[hide][/hide]

Эмиль Золя, замечательный французский писатель, вошел в мировую литературу как бог двадцатитомной эпопеи «Ругон-Маккары», где великолепный разбор современного писателю общества нисколько не затмевает накала страстей.»Ле Аль», «Чрево Парижа» — безотлагательно на этой площади, неподалеку от Лувра, разбит сад с подземными магазинами, бассейном, кинотеатром и кафе, а к тому же не да искони да назывался центральный парижский рынок, где в любое время дня и ночи дозволительно было покупать все, что угодно. А около располагались знаменитые дворы чудес — притоны парижского дна. Все это, а да прихотливые узоры судеб, связавшие героев, блистательно запечатлено на страницах романа Золя.

[hide][/hide]

Эмиль Золя, лучший французский писатель, вошел в мировую литературу как бог двадцатитомной эпопеи «Ругон-Маккары», где блестящий разбор современного писателю общества отрицание не затмевает накала страстей.»Ле Аль», «Чрево Парижа» — немедленно на этой площади, неподалеку от Лувра, разбит парк с подземными магазинами, бассейном, кинотеатром и кафе, а паки не да с давних да назывался центральный парижский рынок, где в любое время дня и ночи дозволено было подкупать все, что угодно. А около располагались знаменитые дворы чудес — притоны парижского дна. Все это, а да прихотливые узоры судеб, связавшие героев, блистательно запечатлено на страницах романа Золя.